Какова была культурная и духовная жизнь в России в 70-80-е годы XIX века? Ответ на этот вопрос мы получаем еще в школе, читая романы Толстого, Тургенева, Достоевского, Чернышевского. Духовные интересы и устремления дворянского общества того времени можно описать двумя словами: «отрицание» и «салон».
Отрицание было связано с нигилизмом (от лат. nihil – ничто), который был особенно популярен среди молодежи. Нигилисты отрицали общепринятые нормы, моральные ценности и культурные традиции. Образ нигилиста мы встречаем в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети». Евгений Базаров очень точно выразил суть новой системы взглядов: «Важно то, что дважды два - четыре, а остальное все пустяки». С точки зрения нигилиста, природа, любовь, брак, искусство не стоят и ломаного гроша: право на существование имеет только то, что приносит пользу. С нигилизмом были тесно связаны еще два явления: эмансипация (образ Веры Павловны в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?») и революционный терроризм ( роман Ф. М. Достоевского «Бесы»). Однако приверженцев нигилизма было не так много.
Основная часть русского дворянства вела надлежащий ей светский образ жизни, подчиненный всем правилам comme il faut: отличный французский язык, длинные чистые ногти и умение кланяться, танцевать и разговаривать. Петербургская знать проводила время в бесконечных балах, обедах и посещениях модных салонов или кружков. Великосветская «салонная» жизнь прекрасно описана в романах Л. Н. Толстого.
Таков облик России второй половины XIX века, созданный русской классической литературой. Но был и другой облик – духовный, связанный с распространением Благой вести и возникновением евангельского движения.
Духовное пробуждение началось весной 1874 года, когда в Санкт-Петербург прибыл английский миссионер и проповедник лорд Редсток.
В романе Л. Н. Толстого «Анна Каренина» есть интересный эпизод, когда Анна Каренина рассказывает о неком сэре Джоне, английском миссионере, побывавшем в Индии. Кто же этот загадочный сэр Джон и почему Толстой решил упомянуть о нем?
Совершенно неожиданно для себя ответ я нашла в книге Дэйвида Фаунтина «Лорд Редсток и духовное пробуждение в России»: «В романе "Анна Каренина" Толстой изобразил Редстока в образе сэра Джона и описал религиозное пробуждение в карикатурном виде». Насмешка была вызвана, с одной стороны, тем, что проповедь Редстока о спасении по вере и нужде человека в Иисусе Христе была чужда рационализму Толстого и русскому «православному сознанию» вообще. С другой стороны, в дворянском обществе поиск истины и смысла жизни всегда являлся делом мужчин (вспомните Пьера Безухова, Андрея Болконского, Константина Левина), а делом женщины – дом и семья (помните, как Толстой назвал Наташу Ростову в конце романа самкой). Поэтому неслучайно, что в романе «Анна Каренина» последовательницами учения сэра Джона становятся исключительно некрасивые и незамужние женщины. Женственность и ум, и тем более самостоятельный духовный поиск, по мнению Толстого, вещи несовместимые.
Однако в книге Дэйвида Фаунтина можно найти немало любопытных фактов, свидетельствующих о том, что именно женщины сыграли значительную роль в пробуждении России, причем женщины из высшего общества.
Так, Дэйвид Фаунтин упоминает о том, что приглашение посетить Россию лорд Редсток получил от самой императрицы. Пригласила английского миссионера также и Елизавета Черткова, жена царского генерал-адъютанта.
После проповеди Редстока одной из первых обратилась к Христу княжна Екатерина Голицына, внучка президента Русского библейского общества. Последователями Редстока стали дама Елизавета Четкова, граф Модест Корф, княгиня Наталья Левин и ее сестра княгиня Гагарина, дама Пенкер, князь Василий Пашков, графиня Игнатьева, граф Алексей Бобринский и дама Засецкая, дочь знаменитого поэта В. Давыдова.
Д. Фаунтин пишет: «День за днем Редсток был среди величественных, разрисованных залов Санкт-Петербурга, убеждая аристократию увидеть нужду во Христе. В переполненных залах вечер за вечером он проповедовал через переводчика. Но среди дворян он беседовал на французском языке, который был широко известен среди высшего общества».
Самым выдающимся из обращенных был князь Василий Пашков, полковник царской гвардии, один из самых богатых людей в России. «Как и Редсток, – замечает Фаунтин, – он делал все возможное, чтобы проповедовать о Царстве Божьем. Когда Редсток вернулся в Англию, Василий Пашков стал лидером евангельского движения. По причине влияния этих двух личностей движение было названо "редстокизм" и "пашковизм"».
Постепенно евангельское движение распространялось и росло. И вскоре официальная церковь и власти начали борьбу с «новой ересью». В книгу Фаунтина включены письма французской гувернантки, служившей в доме Пашкова. Вот, что она писала по этому поводу: «Уже прошлой зимой было много написано и сказано о проповедях полковника Пашкова и его друзей. Их обвиняют в том, что они не молятся на иконы и образа святых и не крестятся. Их упрекают, что они никогда не говорят о святых и утверждают, что для спасения необходима только вера – это совсем не похоже на то, чему учат священники».
В 1878 году Редсток был выслан из России, а собрания «пашковцев» запрещены. В июне 1884 года были изгнаны из России Пашков и Корф. Оставшуюся жизнь они провели в ссылке. Можно остановить человека, но кто может остановить Бога? Фаунтин пишет: «Несмотря на запрет, княгиня Левин продолжала приглашать Редстока, Бедеккера и Мюллера в свой дом для проповеди. Об этом доложили царю, и он пригрозил выслать ее, если она не остановится. Она ответила: "Спросите его величество, кому я должна подчиняться, Богу или Императору". Его ответ был: "Она вдова, оставьте ее в покое"».
Русская классическая литература всегда опиралась на принципы реалистического искусства: изображать жизнь такой, какая она есть. Однако духовное пробуждение не стало предметом размышления и изображения в литературе, уж слишком она была занята решением проклятых русских вопросов: «кто виноват?» и «что делать?». Поэтому облик России, поклоняющейся Христу как Спасителю, остался в тени. Но сегодня мы знаем, что он был.
Слово истины, посеянное английским миссионером, принесло плоды. Несмотря на гонения и запреты в царской России, а потом репрессии в сталинское время, Евангелие выжило, и сегодня тысячи людей в России и других странах преданы ему так же, как некогда лорд Редсток.